Убить дракона - Страница 33

– Ну, че? – недовольно буркнул Данила, громко зевая и подслеповато щурясь ото сна. Жутко хотелось спать, а голова слегка шумела от вчерашней выпивки. – Раздобыл хана?

– А як же? – с гордостью ответил казак и добавил: – Тебя атаман кличет, к ногайцам в гости.

Мысленно выругавшись, Данила отхлебнул из кожаного бурдюка затхлой солоноватой воды и вылил остатки на хмельную голову.

– Данила, – уже в спину окликнул Лисица.

– Чего тебе еще? – раздраженно обернулся сотник.

Казак смущенно замялся, непривычно-робко взирая голубыми глазами, и, наконец, простодушно вопросил:

– Змея мне приснилась черная, подколодная… к чему бы это?

– Это теща, женишься скоро! – обрадовал колдун застывшего с открытым ртом товарища и побрел в сторону атаманского шатра.

– Кочевье рядом, верстах в тридцати отсель, – без предисловий встретил его Гонта. Молча протянув сотнику кувшин с характерным бодряще-кислым запахом, атаман коротко сказал: – Собирайся!

С утра выпил – весь день свободен, вылезла откуда-то неизвестная поговорка. Данила зябко передернул плечами – под утро похолодало – и, не отрываясь, шумно втягивая носом свежий воздух, опорожнил глиняный жбан…

Это только на первый взгляд степь кажется ровной как стол. Проскакав петляющей ложбинкой, запорожцы, под глухие отголоски громыхающей где-то вдалеке летней грозы, выскочили к небольшой рощице, зажатой с двух сторон невысокими холмами. На берегу узкой – в два шага – мутной речушки, раскинулось пестротой островерхих юрт ногайское кочевье.

Верховный бей одного из киммерийских улусов почтенный Юсуф-мурза выглядел так, как и положено выглядеть чистокровному сыну степей: малорослый, кривоногий, с приплюснутым носом и узкими щелочками хитро бегающих глаз. Незваных гостей (которые, как известно, хуже самого бея) он встретил за богато накрытым обеденным ковром с горкой дымящейся баранины, пенным кумысом и пиалами горячего шулюма, приправленного заморскими специями. Помимо самого бея в переговорах принимал участие его сын – вылитая копия своего отца, и сноровисто сновала по просторной юрте миловидная рабыня. Запорожскую делегацию возглавлял атаман Гонта; вместе с ним вошли войсковой писарь и характерник, охранный десяток остался на улице.

Отдав должное сушеной с перчиком конине и таманскому балыку, казаки неспешно обсудили с хозяином цены на оконную бумагу (выросла, клятая, до 30 пиастров за баллон!), коварных германцев, требующих за свои косы голландские секины (крымский бешлик был не в почете), и хитрожопых армян (хан так сказал, не автор!), подмявших под себя откуп солеварен в Оркопе. Дипломатический протокол был соблюден, и запорожцы приступили к основному действу.

– Нужда нас к тебе привела, почтенный Юсуф-мурза, – степенно начал Гонта, отбросив в сторону отполированную до блеска крепкими зубами мозговую косточку.

Данила незаметно ткнул атамана в бок локтем и достал из посольских подарков оплетенную лозой бутыль с ядреной горилкой. Плеснув из нее на донышко пиалы чистого, как слеза, первача, он добавил кумыса, взболтал и протянул напиток бею. Подозрительно понюхав угощение (Аллах не спит и все видит!), Юсуф-мурза осторожно пригубил его, одобрительно крякнул и одним глотком опростал. Рецепт двадцатого столетия ему явно пришелся по душе – глазки заблестели, а на серой, дубленой коже степняка появился слабый румянец.

– Коней у тебя хотели прикупить, уважаемый бей, – простодушно заявил Данила, не обращая внимания на изумленно хмыкнувшего атамана. – Половина дружины скакунов лишилась… – грипп свинский, едва не добавил он, вовремя прикусив язык.

– А что случилось? – заинтересовался хозяин.

– Вода в колодце оказалась отравлена, – с неохотой пояснил казак. – Испили и пали замертво.

– Казаки? – туповато осведомился бей.

– Лошади, – хмыкнул Данила.

– Ай-вэй! – запричитал Юсуф-мурза, горестно покачивая головой. – Нет коней! В табунах молодняк сплошь и рядом, а справных скакунов са-апсем не осталось.

– Мы верим тебе, почтенный Юсуф-мурза, – сокрушенно промолвил Данила.

Брешешь собака! – слышалось в интонациях. Бей оскорблено вскинулся и быстро сказал:

– Могу поклясться на священном Коране! – взяв в руки лежавшую на небольшом столике книгу, он пояснил: – Великий хан крымский готовит набег, и я сам с радостью купил бы несколько сотен голов. Хоть бы и ваших – тех, что уберечь смогли… – почесав волосатую грудь, Юсуф-мурза с непритворным вздохом закончил: – С чем я на Молдову пойду?

Как ни странно, но бей не врал – поход готовился, и кони нужны были позарез. Но почему бы не продать втридорога гяурам, коль у них такая нужда? У соседей табуны тучные, с ними он всегда договорится.

– На Молдову? – недоверчиво переспросил Данила. Бей молча кивнул.

Эти вас научат кафель ровно класть! – мелькнула злорадная мысль. Отбросив непрошенную гостью, Данила поднялся с ковра и небрежно сказал:

– Ну, нет, так нет! Пошукаем в других улусах.

– Э-э… – всполошился хозяин, видя ускользающую из рук добычу, и поспешно сказал:– У других вы тоже ничего не найдете, они сами к походу готовятся.

Гонта переглянулся с Голубом, чему-то ухмыляющимся в седые усы. Молодой ногаец, до того скромно молчавший, торопливо поддакнул отцу, смешно надувая щеки.

– Это точно? – осведомился Данила. – Не бре… истину глаголешь?

– Клянусь! – важно кивнул бей, вытирая вспотевшие руки об парчовый халат.

Маму забыл помянуть… любимого ишака и двоюродного дедушку, язвительно вмешался невидимый голос.